Почему немцы засекретили дело об убийстве генпрокурора?
По случаю праздников и выходных удалось выкроить время для занятий новейшей историей. Об истории террора на Северном Кавказе немного поговорили («Эра милосердия к террору») и непременно вернёмся к этому вопросу. При этом вспомнился другой загадочный эпизод.
Материалы дела об убийстве генерального прокурора ФРГ Зигфрида Бубака, его водителя Вольфганга Гебеля, а также сотрудника генпрокуратуры Георга Вустера, расстрелянных в служебном лимузине генпрокурора 7 апреля 1977 года в Карлсруэ, теперь засекречены навечно, под высшим грифом секретности.
Это после того, как в течение десятилетий они были также совершенно секретны, но прежде — ещё не навечно. Поскольку мы говорим о секретах, поделюсь по секрету с читателями, что стреляла Верена Беккер, хотя убедительных доказательств этого обвинение не нашло.
Впрочем, обвинение не нашло и нескольких вещественных доказательств. Таких как сданный под охрану полиции лимузин генерального прокурора с пулевыми отверстиями, не говоря уже о мелочах вроде находившегося на полицейском хранении мотоцикла, с которого были произведены выстрелы. Если бы это происходило на Украине или в Сомали, возможны были бы разные версии того, куда подевались вещдоки, но дело было в Германии...
Так что террористка из «Фракции Красной армии» была осуждена лишь за соучастие в вышеописанном тройном убийстве, за что и получила 4 года. Правда, условно. Процесс длился годы — за закрытыми дверями.
Принять во внимание безупречное прошлое г-жи Беккер суду не удалось, поскольку прежде она уже приговаривалась к пожизненному заключению за оказание вооружённого сопротивления при аресте (покушение на убийство двух полицейских) и участие в террористической организации. В 1989 году её помиловали указом тогдашнего президента ФРГ Рихарда фон Вайцзеккера.
Если на основании этой истории кому-либо покажется, что Германия — столь же либеральная страна, как царская Россия, отпустившая Веру Засулич, а немецкие судьи чем-то напоминают председательствовавшего в том процессе Анатолия Фёдоровича Кони — не советую даже пробовать стрелять в немецких полицейских и генпрокуроров. Мало не покажется: прежде необходимо обзавестись лицензией на отстрел. У Верены Беккер такая лицензия была.
Почему же засекретили, да ещё и навечно, материалы дела, хотя, казалось бы, мотив преступления был придумал отменный. Зигфрид Бубак был членом НСДАП, что не помешало ему стать генеральным прокурором ФРГ. «Фракция Красной армии» считалась просоветской организацией, так по какой причине немцы постеснялись разоблачить кровавые происки Кремля?
Интересующиеся «версиями от Волковой» дальше могут не читать. Речь идёт не о версии, а о том, что произошло на самом деле.
По сообщению еженедельников Spiegel и Focus, Верена Беккер с осени 1981 до конца 1983 года была платным агентом немецкой контрразведки — Федеральной службы защиты Конституции. За плату она выдавала секреты «Фракции Красной армии» и подробности совершённых терактов, в том числе и против Бубака. Сразу скажу: утверждения солидных журналов соответствуют истине — но лишь частично.
Верена Беккер, как в указанный прессой период, так и задолго до него, работала на ЦРУ. Однако, поскольку она — гражданка Германии и действовала на территории ФРГ, её формальными кураторами были сотрудники BfV. Так принято между союзниками. Вежливость.
Тот факт, что 20-летний Бубак в 1940 году вступил в НСДАП, разумеется, никого не интересовал. Он совершил две более грубые ошибки, одна из которых оказалась смертельной для него и его спутников.
Дело было в другом бывшем члене гитлерюгенда и НСДАП, знаменитом Гюнтере Гийоме — сотруднике МГБ ГДР, внедрённом в ведомство канцлера ФРГ в качестве личного референта Вилли Брандта.
Генпрокурор Зигфрид Бубак докопался до того обстоятельства, что задолго до немцев Гийома разоблачило ЦРУ. Гюнтер был перевербован и продолжал работать в качестве двойного агента. Немецких союзников об этом «забыли» предупредить.
В силу щекотливости дела Бубак принял решение держать свои карты близко к груди, ни с кем не поделился смертоносной находкой, за что и поплатился жизнью.
В последние годы становится скучно копаться в немецких секретах. Как только слышишь в Берлине или Кёльне, Висбадене или Пуллахе «куда идём мы с Пятачком — большой-большой секрет», сразу становится ясно: снова прикрывают очередную «мокруху» союзников.