Тьерри Мейсан. О выборах в Европарламент

1. Степень участия в выборах увеличилась по сравнению с предыдущими выборами 2014 г. с 43 до 51%

Действительно, некоторые страны совместили эти выборы с другими, однако такой скачок этим не объясняется. Возможны несколько причин. Но наиболее вероятная причина состоит в том, что избиратели теперь считают, что более важным для их будущего является не Европарламент, а Евросоюз.

2. Подавляющее большинство в парламенте займут партии Первой холодной войны, но во Франции и Соединённом Королевстве они отвергаются, и там большинство мест принадлежит либералам

Ситуация в этих странах разная. Франция после второго тура президентских выборов 2017 г. начала устранять и правых, и левых эпохи Первой холодной войны. Она утвердила конец республиканцев (8 %) и социалистов (6 %).

Соединённое Королевство приходит к тому же результату, но при другой логике. Эта страна, правовая культура которой в корне отличается от европейской и во многом сформирована под влиянием США, решила во время президентства Барака Обамы выйти из ЕС и примкнуть к Североамериканскому соглашению о свободной торговле [1]. Однако во время голосования по Брекситу США, благодаря Дональду Трампу, совершили вираж от империалистической политики к джексоновской. Оказавшись в полном смятении, британский правящий класс не смог найти новых партнёров и заблокировал Брексит. Лейбористы получили 14 %, а консерваторы 8%, тогда как сторонники выхода из ЕС превысили их на 31%.

Эта война выгодна «Альянсу демократов и либералов за Европу» (ADLE), представленную во Франции движением «Вперёд, республика!» (22%), и либерал-демократами (18 %) в Соединённом Королевстве.

Если правые (Европейская народная партия PPE, 178 мест) и левые (Альянс социалистов и демократов S&D, 149 мест) остаются главными цветами в Европейском парламенте, то либералы им наступают на пятки (ADLE, 111 мест). Учитывая предыдущие выборы и то, что Франция и Соединённое Королевство пользуются признанием в Евросоюзе, можно предположить, что на следующих выборах PPE и S&D исчезнут, а их место займут либералы.

3. Слабая выраженность идентифицирующей цели.

Итальянец Маттео Сальвини хотел создать альянс партий, оппозиционных системе. В итоге, он всего лишь переориентировал эти партии на общий выход из англо-саксонской модели «мультикультурного общества» (то есть раздробленного общества, в котором каждое культурное сообщество располагает не только национальными ориентирами, но и своими собственными кодами).

Утверждение европейской модели общества, в противовес англо-саксонской, станет идеально совместимым с институтами ЕС, если Соединённое Королевство осуществит Брексит. И это полное заблуждение представлять коалицию Сальвини в качестве «евроскептиков» или «ультра-правых».

В итоге, Европа наций и свобод (ENL) увеличила количество мест всего лишь на 13%, с 50 до 58 мест из 751.

4. Крах идеи о европейском суверенитете

Любое упоминание об англосаксонском господстве над ЕС, как это прописано в договорах, или о европейском характере русской культуры, было вынесено за рамки медийного поля.

Оставим в стороне риторику о «европейской мощи» по сравнению с Китаем, Россией и США, о чем всем известно, что это не более чем высокопарные слова. Избиратели поняли, что начинается Новая холодная война, но они считают, что НАТО была лучшим союзником во время Первой холодной войны, и что они должны держаться за неё во время Второй. Однако отсутствие публичных дебатов на эту тему свидетельствует о чувстве вины, как если бы они считали свой выбор благоразумным, но нечестным.

5. В Германии и Франции цели « гражданского общества» подменяются политическими вопросами

Англо-саксонское выражение «гражданское общество» подразумевает ассоциации, которые, согласно их статусу, не связаны с политикой и занимаются совсем другими делами. К ним относятся вопросы окружающей среды, которые, чаще всего, транснациональные, но связаны с политикой. Так, если уничтожить все легковые и грузовые машины в ЕС, снижение СО2 будет ничтожно мало по отношению к тому количеству, которое выделяют суда и самолёты, необходимые для экономической глобализации. Или, если мы защитим не только в ЕС, но и во всём мире виды, находящиеся на грани уничтожения, это не спасёт биоразнообразие, главной угрозой для которого остаются войны. Ведь во время войн никакие правила по защите окружающей среды не соблюдаются.

Успехи Зелёных во Франции (20%) и Германии (13%) свидетельствуют о политической неграмотности избирателей. Раз не можем действовать против империализма и экономической глобализации, тогда объединимся вокруг чего-нибудь другого.

К власти приходят силы, способствующие Новой холодной войне.

[1] The Impact on the U.S. Economy of Including the United Kingdom in a Free Trade Arrangement With the United States, Canada, and Mexico, United States International Trade Commission, 2000.

Источник: https://www.voltairenet.org/article206598.html