Н.А. Зорин. Желчная атака на журналистов

отказано в публикации Троицким Вариантом

Предпринята ветераном ОСДМ Н.А. Зориным

ЧЕК-ФАКИНГ, ФАКТ-ЧЕКИНГ’А ИЛИ ЕШЕ РАЗ О БОРЬБЕ С «ЛЖЕНАУЧКОЙ»

Зорин Никита Александрович[1]

Данная статья – фрагмент моего выступления на Второй международной научно-практической конференции «Противодействие лженауке в современном медиапространстве: возможности научных коммуникаций», организованной журфаком МГУ 29-30 сентября 2016. Факультет собирается готовить научных журналистов (НЖ), а те, в свою очередь, «противодействовать лженауке». Еще прошлогодняя конференция вызывала ощущение советского «дежа вю», как будто сверху спустили разнарядку на борьбу с лженаукой (оказалось почти то же самое – дали грант![2]). Вскоре вышли тексты[3], чтение которых помогло мне эти чувства прояснить, чем я с вами и поделюсь. В соответствии с моей специальностью примеры будут медицинскими.

Всё в этих текстах вызывает протест: похожий на кодекс юного пионера перечень того, каким должен быть НЖ, и намерение использовать СМИ, и то, что научная журналистика – «…умение «переводить» научный текст на общелитературный язык» [1],и определение популяризации, и странные претензии, если только это не «оговорка по Фрейду»: «Журналисты должны владеть целым набором профессиональных ролей[4]: носителей общекультурного и специального знания, исследователей, экспертов, тренеров, навигаторов, дидактов, педагогических психологов, технологов. Аудитория СМИ ждет всех этих новаций и от журналистов, и от высшей школы»[1]. По части играть роли они — мастера.

Помимо обоснования моего смутного предчувствия того, что самоубийственная для СМИ борьба с лженаукой – благое пожелание, я собираюсь усомниться в том, что полноценного научного журналиста (НЖ) можно подготовить из журналиста обычного. Подготовка, как считают «…должна идти в двух направлениях: специализация на фоне базовой подготовки журналистов и приобретение журналистских компетенций выпускниками других вузов, уже владеющими основными знаниями в области науки» [1].

Если последнее (кроме стиля) не вызывает возражений, то первое мне кажется малоперспективным. Нельзя выучить науке параллельно и за несколько месяцев. Невозможно «держать форму», не работая в науке постоянно, поскольку понимание её проблем и ценностей требует регулярно возобновляемых знаний «изнутри» науки. Я уже не говорю о знании отношений в этом социальном институте, позволяющего понять «ху из ху и ху есть с кем». Предлагаемая «специализация» только наплодит журналистов с ложным сознанием своей «научности». Даже успешный в своей сфере специалист при соблазне залезть в чужую область, как правило, превращается в «журналиста обыкновенного», то есть человека, в лучшем случае полу-компетентного.

Нас вводят в заблуждение, когда пишут: «…чтобы разобраться, достоверно ли то или иное утверждение, необязательно быть узким специалистом. Главное – научиться анализировать общедоступную информацию» (http://www.turgenev.ru/3848 приписывают А. Казанцевой). Чтобы «научиться анализировать общедоступную информацию» нужно сначала, хотя бы как она, стать каким-нибудь узким специалистом.

Я знаю, что есть талантливые работы о науке, сделанные журналистами без образования по второй специальности. Отдаю им должное, но здесь я не рассматриваю редкие «журналистские мутации».

СМИ вообще, а в России особенно, не имеют никаких внутренних предпосылок и побуждений для «противодействия лженауке» и напротив, имеют все мотивы для её культивирования. Исключение составляют случаи, когда сама популяризация науки становится бизнесом. При этом надо понимать, что популяризировать можно и антинаучные идеи.

Думаю, никого не надо убеждать, что СМИ ежечасно и повсеместно заняты тем, что распространяют лженаучные сведения, прежде всего, в виде явной и/или скрытой рекламы, непроверенных или заведомо бездейственных лекарств, фантастических приборов «от всех болезней» и т.д. и т.п. Что примечательно, особенно усердствуют в этом т.н. либеральные СМИ (напр. «Эхо Москвы»), то есть именно те, что учат нас «честности», «борьбе с коррупцией» и другим означаемым Прогресса и Демократии. Это неудивительно, ибо основная ценность либерализма – деньги. Без них даже борьба с лженаукой захиреет…. Деньги функционально встроены в симбиотическую систему жизнеобеспечения СМИ и потому у лженауки здесь большое будущее. «Лженаука» в СМИ — это не «бабка с клюкой», которая туда забрела, нет, этожурналисты её туда пригласили…. Как только дело касается рекламы (resp. денег), журналисты тотчас утрачивают способность, которой их вроде бы обучают в институтах – отличать науку от лженауки и даже занимаются откровенным лоббированием интересов плательщика (http://osdm.org/blog/2013/06/29/n-a-zorin-novaya-statya/).

СМИ, независимо от их половой ориентации, придуманы вовсе не для улучшения человеческой породы. Их первейшая задача – управление через оболванивание. А. Фурсенко объяснил же нам, что «… сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, …»(2007). Лженаука – один из инструментов для этого. Откровенное оживление здесь видно в условиях экономических кризисов, когда вместо лекарств можно предложить гражданам уринотерапию и т.п. Появление забытых на время относительного благополучия кашпировских и чумаков, а также регулярные мистические ТВ-программы – инструменты СМИ, которые хорошо всем нам знакомы.Иначе говоря, если СМИ откажутся от лженауки, они перепилят сук, на котором сидят.

           «Понятие «популяризация» обозначает <…> превращение сложного, труднодоступного для понимания произведения в такое его отражение, посредством которого оно становится ясным, понятным, поддающимся освоению» [1].

Осмелюсь сказать, что и популяризация ч.л., если она не заканчивается показом того, что всё в мире устроено очень сложно, - это, в сущности, также разновидность оболванивания. Вместо того чтобы люди начали понимать, что жизнь сложна, им нередко предлагаются эрзацы этой сложности – то есть жизнь становится проста! Задача популяризации не упрощение, апробуждение интереса к познанию сложного.

Кроме того, простота изложения имеет пределы. Дальше следует принципиально не упрощаемая специфика науки. Поэтому действительно научный язык нельзя перевести на литературный. На то он и научный, что не литературный. Эта рекомендация путает его с мольеровским «говорением прозой». На нормальный язык можно перевести только имитационный лексикон. Есть плохой или хороший, литературный или нелитературный язык, а научным может быть только смысл текста и непереводимые термины. Поэтому и «перевод с научного на общелитературный» – фикция («Переводим на любовь с итальянского…»).

Я утверждаю обратное: если текст можно перевести на «общелитературный» язык, то, скорее всего, это – лженаучный и точно плохо написанный текст.

Не все осознают, что так называемый «научный» язык во многих сферах человеческой деятельности (напр. латынь в медицине) – это порождение институтов, которые не хотели, чтобы кто-то вмешивался в их деятельность без их на то разрешения (то есть конкурировал с ними). Господа говорили по-французски, чтобы чернь не мешалась в разговоры. Врачи – по латыни и по-гречески, чтобы придать особую значимость своей деятельности и оградить себя от посягательств конкурентов и критиков.

Еще одно наивное, с моей точки зрения, намерение – выстроить «… мост между языками специализированных видов духовного творчества и языком массовой аудитории» [1]. То есть, как сказал поэт: «…заменить бы вам богему классом…». Заигрывать с массами – дело опасное. Боюсь, придется переводить не на литературный, а сразу на матерный…. Читатели популярной литературы о науке отнюдь не «трудЯЩИЕ массы», а достаточно тонкая прослойка образованного общества и не стоит обольщаться на счёт наших просветительских возможностей. Прекрасный тому пример — это ТВ-реклама «классики» – гамбургеров из Мак-Дональд’са.

Теперь вообразим почти невероятное, что СМИ вдруг, утратив инстинкт самосохранения, решили послужить идеалам Просвещения (например, некто, чтобы изобразить нам «плюрализм», нашел аргументы для того, чтобы производители курятины поделились частью прибыли с популяризаторами Науки). Что мы получим от людей, не имеющих полноценного научного образования? Вряд ли учёный будет разговаривать с ним как с коллегой. Журналист будет слушать упрощенный для него рассказ исследователя, для дальнейшего упрощения, для «широких масс». Упрощение упрощенного, искажение в квадрате — вот что мы получим. Весь мой опыт общения со СМИ говорит о том, что от них сложно добиться даже добросовестного повторения вами сказанного. Если это запись, смонтируют так, что потом стыдно знакомым в глаза смотреть.

Журналисту, даже прошедшему «научную спецподготовку», будет весьма непросто отличить науку от лже– или даже от не-науки или оценить достоверность ч.л. Почему? Потому, чтоучастники «научной деятельности» сами порой этого не могут! Я даже оставлю в стороне классификации наук и сложные рассуждения, например, Пола Файрабенда, на этот счет. Ограничусь медицинским примером.

В нашей замечательной специальности оттого так много лженаучных изобретений, что сама она— не наука, а ремесло, местами переросшее в производство, снабжаемое технологиями – продуктами фундаментальных наук(физики, химии, биологии и т.д.)(подробности тут:http://own.0×3.ru/index.php/s/CwtHZ9FHWQ0OObI).

По мне так сам термин «медицинские науки» – оксюморон или эвфемизм (подробности здесь:http://encyclopatia.ru/wiki/Медицинские_науки). Если медицина не наука, а сама она себя объявляет таковой, то она сразу попадает под имеющиеся определения лженауки(псевдонаучный язык – тот самый, что можно «перевести на литературный», присвоениенаучных степеней, а не званий «магистра искусств» например, создание НИИ, которыми руководят врачи и т.д.). Многие ли это понимают?

К сожалению, из журналиста такой же НЖ, как из врача – ученый….

Только порадовался, что устранили «научную» синекуру – АМН РФ, где плодились, как удачно говорил Нассим Талеб, «страдающие запором академики», как она же возродилась из пепла в виде Отделения медицинских наук РАН. А так хочется предложить заменить медицинские ученые степени на что-то более скромное, например, на степени «исследовательских работ» (КИР, ДИР). Часть врачей действительно ими занимается (чему их, к слову сказать, не учат, и оттого большинство делает это плохо). Но и астрологи, и ребенок, бросающий ложку на пол – тоже исследователи.

Кроме того, и обыватели, и журналисты, и даже сами врачи нередко находятся под действием устойчивых штампов культуры. Например, что «все больные хотят лечиться»; «врач и больной сотрудничают», что «мифологическое мышление – антипод научного», «факты – упрямая вещь», что «субъект может быть объективным» и т.п.

Журналисты во время моего выступления начали МЕНЯ учить тому, что такое медицина…. Самоуверенность представителей этой профессии, питаемая как раз однобокостью образования, огромными гонорарами СМИ, завистью простого люда и идиотскими фильмами о том, как ОНИ снимают президентов, спасают мир от войн и оставляют в дураках профессионалов — детективов, врачей и адвокатов – отдельная тема.

А теперь вообразим, что НЖ все-таки найдется что «переводить с научного на литературный». Есть ли он у них такой язык? Есть на что переводить? Что-то я снова сомневаюсь! Достаточно заглянуть в СМИ. Поищем литературный язык в вышеупомянутых текстах. В них НЖ предписывается ….«… работать с источниками информации и проверять факты» [1]. И, видно для непонятливых, в скобках уточняется, что процесс этот называется, вы не поверите!….«фактчекинг»! (поубЫвал бы!…). Это вам не у Проньки в гостях. Тавистокский институт отдыхает….

Что же я вижу? То же самое, что и в медицине – надувание щек при помощи обратного перевода нормального языка на «научный». Все эти, лишь в редких случаях частично оправданные, но чаще пустые, «контенты», «тренды», «мейнстримы», «компетенции», «вызовы» (вместо «проблем» и «вопросов») и т.п. языковые отбросы загадили всё пространство общения. В нем не разговаривают, а «посылают сигналы» или «месседжи» (!), «…попукивая и отбивая чечетку….». Это что ли называется «литературным языком?».

Вообще-то, всё это мы уже видели. Это – речь Власти, которую с радостным подобострастием, как и прежде, подхватывают и тиражируют СМИ. В эпоху СССР, когда русский язык в угоду генсекам коверкали украинизмами, это хотя бы высмеивалось в анекдотах: «Началась косовица хлебоу на айоущине». Ныне англо-саксонизмы, любимые многочисленными айфонями, воспринимаются вполне серьезно. Поскольку одновременно предписано «обратиться к истокам» (православие, соборность и пр.), язык наших СМИ являет собой замечательную смесь английского с нижегородским («Блэкаут в Крыму»; «Для Вас были какие-то челенджи?…»(Эхо Москвы, эфир от 28/10 2016,13:38), а также всякие «задумки», «подвижки», «заделы» и пр. сельскохозяйственный инвентарь). Всё это приправлено просторечиями новояза. Повсюду варианты этого омерзительного явления в субтитрах и текстах, официально употребляемых СМИ отвратительные уничижительные словечки: «молодёжка», «первичка», «манежка», «молочка», «рашка», «психушка», «столичка»; «оборонка», «военка/войнушка», и прочая г@внюшка.

Мне хочется ответить тем, кто плодит подобный лексикон: нужно, чтобы журналюшки, даже из МГУшки на манежке, сперва учили рашенского языкушку. А уже потом тужились заниматься борьбушкой с лженаучкой.

Вот такой журfacking, понимаешь….

[1] Для тех, кому важно не ЧТО написано, а КЕМ: к.м.н. доцент; член президиума московского отделения Общества Специалистов Доказательной Медицины (ОСДМ); свободный журналист,переводчик. nzorin@inbox.ru .

[2]Госконтракт № 14.597.11.0010

[3] Наука, СМИ, общество: как достичь взаимопонимания Методическое пособие для журналистов по выявлению признаков лженауки Т. И. Фролова Москва МГУ 2015.[1] Цитаты из этого текста даны мною (НЗ) курсивом.

[4]Здесь и далее, если не указано специально, выделено мною, НЗ.

Источник: http://osdm.org/blog/2016/11/10/zhelchnaya-ataka-na-zhurnalistov/