13 июля газета Vatican Insider опубликовала статью "Italian Jesuit magazine sharply criticizes political attitudes of some US Catholics"
http://www.lastampa.it/2017/07/13/vaticaninsider/eng/comment/italian-jesuit-magazine-sharply-criticizes-political-attitudes-of-some-us-catholics-DIDHo6zU7bc3pLBqEfAdeO/pagina.html.
Данный материал- краткое изложение статьи Antonio Spadaro - Marcelo Figueroa "FONDAMENTALISMO EVANGELICALE E INTEGRALISMO CATTOLICO.
Un sorprendente ecumenismo" из издания иезуитов - журнала La Civiltà Cattolica ( см.http://www.laciviltacattolica.it/articolo/fondamentalismo-evangelicale-e-integralismo-cattolico/).
"In God We Trust". "Мы верим в Бога". Эта фраза напечатана на банкнотах Соединенных Штатов Америки и является нынешним национальным девизом. Он впервые появился на монете в 1864 году, но не стал официальным до тех пор, пока Конгресс не принял предложение в 1956 году. Девиз важен для народа, основа которого основывается на религиозных мотивах. Для многих это простое проявление веры. Для других это синтез проблематичного слияния между религией и государством, верой и политикой, религиозными ценностями и экономикой.
Религия, политическое манихейство и культ апокалипсиса
Религия сыграла значительную роль в избирательных процессах и правительственных решениях за последние десятилетия, особенно в некоторых правительствах США. Она становится инструментом морали для определения того, что хорошо, а что плохо.
Время от времени это смешение политики, морали и религии приобретает манихейский характер, который делит реальность между Абсолютным Добром и Абсолютным Злом. Фактически после того, как в свое время президент Джордж Буш заговорил о существовании «оси зла» и заявил, что долг США «освободить мир от зла», это после событий 11 сентября 2001 года. Сегодня президент Трамп призывает бороться с более широким понятием «плохих» или даже «очень плохих». Иногда интонации, используемые его сторонниками в некоторых кампаниях, приобретают значения, которые мы могли бы назвать «эпическими».
Эти позиции основаны на христианско-евангельских фундаменталистских принципах начала XX века, которые постепенно радикализировались. Они перешли от отказа от всего, что является мирским, - как считалось политикой, - для обеспечения сильного и решительного религиозно-нравственного влияния на демократические процессы и их результаты.
Сегодня термин «евангельский фундаменталист» может быть ассимилирован с «евангельским правом» или «теоконсерватизмом» и имеет свое происхождение в 1910-1915 годах. В этот период южно-калифорнийский миллионер Лиман Стюарт опубликовал 12-томную работу «Основы» . Автор хотел ответить на угрозу модернистских идей того времени. Он подвел итог мысли ряда авторов, чью доктринальная поддержку он оценил. Он иллюстрировал моральные, социальные, коллективные и индивидуальные аспекты евангельской веры. Его поклонники включают в себя многих политиков и даже двух недавних президентов: Рональда Рейгана и Джорджа Буша.
Социально-религиозные группы, вдохновленные такими авторами, как Стюарт, считают, что Соединенные Штаты являются нацией, благословленной Богом. И они не стесняются основывать экономический рост страны на буквальном соблюдении Библии. В последние годы этот поток мысли питается стигматизацией врагов, которые часто «демонизируются».
Панорама угроз их пониманию американского образа жизни включала модернистские духи, черное движение за гражданские права, движение хиппи, коммунизм, феминистские движения и так далее. И теперь в наши дни есть мигранты и мусульмане. Чтобы поддерживать уровни конфликта, их библейские экзегезы эволюционировали в сторону деконтекстуализированного чтения ветхозаветных текстов о завоевании и защите «обетованной земли», а не руководствоваться острым взглядом, полным любви, Иисуса в Евангелиях.
В этом повествовании все, что движется к конфликту, не выходит за рамки. Он не учитывает связь между капиталом и прибылью и продажей оружия. Напротив, часто сама война ассимилируется с героическими завоеваниями «Владык воинств» Гедеона и Давида. В этом манихейском видении воинственность может обрести теологическое оправдание, и есть пасторы, которые ищут библейскую основу для этого, используя тексты из Писания вне контекста.
Другим интересным аспектом является связь с организацией этих религиозных групп, состоящих в основном из белых из глубокого американского юга. Существует своего рода «анестезия» в отношении экологических катастроф и проблем, вызванных изменением климата. Они исповедуют «доминионизм» и считают экологов людьми, которые против христианской веры. Они ставят свои корни в буквальном понимании описаний создания книги Бытия, которые ставят человечество в положение «господства» над творением, в то время как творение по-прежнему подчиняется человеческой воле в библейском представлении.
В этом богословском видении стихийные бедствия, драматические изменения климата и глобальный экологический кризис не только не воспринимаются как тревога, которая должна привести их к пересмотру своих догм, наоборот, они рассматриваются как полная противоположность: признаки, подтверждающие их неаллегорическое понимание из последних строк Книги Откровения и их апокалиптической надежды на «новое небо и новую землю».
Их пророческая формула: бороться с угрозами американским христианским ценностям и готовиться к неизбежной справедливости Армагеддона, окончательного разбора между Добром и Злом, между Богом и Сатаной. В этом смысле каждый процесс (будь то мир, диалог и т. д.) разрушается перед потребностями конца, окончательной битве против врага. И сообщество верующих (вера) становится сообществом комбатантов (борьба). Такое однонаправленное чтение библейских текстов может обезболивать совесть или активно поддерживать самые жестокие и драматические изображения мира, который живет за пределами своей «обетованной земли».
Пастор Русас Джон Рашдоний (1916-2001) является отцом так называемого «христианского реконструизма» (или «теологии господства»), который оказал большое влияние на политическое видение христианского фундаментализма. Это доктрина, которая питает политические организации и сети, такие как Совет национальной политики, и помыслы их представителей, таких как Стив Бэннон, в настоящее время главный стратег в Белом доме и сторонник апокалиптической геополитики. [1]
«Первое, что мы должны сделать, это дать голос нашим церквам», - говорят некоторые. Реальный смысл этого выражения - стремление к определенному влиянию в политической и парламентской сферах, а также в юридических и образовательных областях, чтобы публичные нормы могли подчиняться религиозной морали.
Учение Рушдони поддерживает теократическую необходимость: подчинить государство Библии логикой, которая ничем не отличается от той, которая вдохновляет исламский фундаментализм. В глубине души повествование о терроре формирует мировоззрение джихадистов и новых крестоносцев и получено из источников, которые находятся не слишком далеко друг от друга. Мы не должны забывать, что распространенная Исидой политика основана на одном и том же культе апокалипсиса, который нужно как можно скорее вызвать. Таким образом, не случайно, что Джордж Буш считался «великим крестоносцем» Усамы бен Ладена.
Теология процветания и риторика религиозной свободы
Другим важным феноменом является переход от оригинального пуританского пиетизма, выраженного в протестантской этике и духе капитализма Макса Вебера , к «Теологии процветания», которая в основном предлагается в средствах массовой информации и пасторами-миллионерами и миссионерами Организаций с сильным религиозным, социальным и политическим влиянием. Они провозглашают «Евангелие благоденствия», поскольку они считают, что Бог желает, чтобы его последователи были физически здоровыми, материально богатыми и лично счастливыми.
Легко заметить, что некоторые сообщения избирательной кампании и их семиотика полны ссылок на евангельский фундаментализм. Например, мы видим, что политические лидеры торжествуют с Библией в руках.
Пастор Норман Винсент Пил (1898-1993) - важная фигура, которая вдохновила президентов США, таких как Ричард Никсон, Рональд Рейган и Дональд Трамп. Он выступал на первой свадьбе нынешнего президента. Он был успешным проповедником. Он продал миллионы копий своей книги «Сила позитивного мышления» (1952), которая полна таких фраз, как «Если вы верите во что-то, вы его получите», «Ничто не остановит вас, если вы будете повторять: Бог со мной, Кто против меня »или« Имейте в виду, что вы видите успех и успех придет » и так далее. Многие процветающие преподобные телеведущие смешивают маркетинг, стратегическое направление и проповедь, концентрируясь больше на личном успехе, чем на спасении или на вечной жизни.
Третий элемент, наряду с манихейством и благоденствием, - это особая форма провозглашения защиты «религиозной свободы». Разрушение религиозной свободы явно является серьезной угрозой в распространяющемся секуляризме. Но мы должны избегать его защиты в фундаменталистских терминах «религии в полной свободе», воспринимаемой как прямой виртуальный вызов светской государственности.
Фундаменталистский экуменизм
Обращаясь к ценностям фундаментализма, странная форма удивительного экуменизма развивается между евангельскими фундаменталистами и католическими интегралами, объединенными тем же стремлением к религиозному влиянию в политической сфере.
Некоторые, кто исповедует католицизм, выражают себя таким образом, что до недавнего времени были неизвестны в их традициях и использовались тоны, гораздо более близкие к евангельским. Они определяются как ценные избиратели в том, что касается привлечения массовой поддержки избирателей. Существует четко определенный мир экуменической конвергенции между секторами, которые парадоксально конкурируют, когда речь идет о конфессиональной принадлежности. Эта встреча по общим целям происходит вокруг таких вопросов, как аборты, однополые браки, религиозное образование в школах и другие вопросы, которые обычно считаются моральными или связаны с ценностями. И евангелические, и католические интегралисты осуждают традиционный экуменизм и тем не менее способствуют экуменизму конфликта, который объединяет их в ностальгической мечте о теократическом типе государства.
Однако самая опасная перспектива этого странного экуменизма объясняется его ксенофобским и исламофобским видением, которое хочет возведения стен и защищает депортации. Слово «экуменизм» превращается в парадокс, в «экуменизм ненависти». Нетерпимость - это небесный знак пуризма. Редукционизм - это экзегетическая методология. Ультра-буквализм - это герменевтический ключ.
Ясно, что существует огромное различие между тем, как эти понятия и сам экуменизм применяет Папа Франциск и различные христианские организации и другие религиозные конфессии. Он - экуменизм, который движется под влиянием включения, мира, столкновений и мостов (?). Это присутствие противостоящих экуменизма и его противоположного восприятия веры и видения мира, где религии имеют непримиримые роли - возможно, наименее известный и самый драматичный аспект распространения интегралистического фундаментализма. Здесь мы можем понять, почему понтифик так настроен работать против «стен» и любой «войны религии».
Искушение «духовной войны»
Религиозный элемент никогда не следует путать с политическим. Путающая духовная сила с временной силой означает подчинение друг другу. Очевидный аспект геополитики Папы Франциска заключается в том, чтобы не дать богословской стороне власти навязать себя или найти внутреннего или внешнего врага для борьбы. Необходимо избавиться от соблазна, чтобы перенести божественность на политическую власть, которая ( в свою очередь) затем использует ее в своих целях. Франциск отказывается от трактовки сектантского тысячелетия и доминионизма, который готовит апокалипсис и «заключительное столкновение». [2] Подчеркивая милосердие как фундаментальный атрибут Бога, он выделяет эту радикально христианскую потребность.
Франциск хочет сломать органическую связь между культурой, политикой, институтом и Церковью. Духовность не может привязываться к правительствам или военным пактам, поскольку она обслуживает всех мужчин и женщин. Религии не могут рассматривать некоторых людей как заклятых врагов, а других как вечных друзей. Религия не должна становиться гарантом господствующих классов. И все же именно эта сила с ложным богословским вкусом пытается навязать свой собственный закон и логику в политической сфере.
Существует шокирующая риторика, используемая, например, пишущими на Church Militant , успешной американской цифровой платформе, которая открыто выступает за политический ультраконсерватизм и использует христианские символы для навязывания своих взглядов. Это злоупотребление они называют «подлинным христианством». И, чтобы показать свои собственные предпочтения, они провели близкую аналогию между Дональдом Трампом и Императором Константином, а также между Хилари Клинтон и Диоклетианом. Американские выборы ( президента) в этом контексте рассматривались как «духовная война» [3].
Этот воинственный и боевой подход кажется наиболее привлекательным и вызывающим воспоминания у определенной публики, особенно с учетом того, что победа Константина – считалась невозможной в его битве с Максенцием и римской властью - должны было быть связанно с божественным вмешательством: в специальной
Signo Vinces.
Церковный боевик спрашивает, можно ли приписать победу Трампа молитвам американцев. Предлагаемый ответ утвердительный. Косвенное миссионерство для президента Трампа ясно: он должен следить за последствиями. Это очень прямое послание, которое затем хочет укрепить президентство, создав его как божественное избрание. В сиквеле синьо, в самом деле.
Сегодня более чем когда-либо, власть должна быть удалена из ее увядшего исповедального платья, от ее доспехов, ее ржавого нагрудного знака. Фундаменталистский политический план заключается в создании царства божественности здесь и сейчас. И эта божественность - это, очевидно, проекция власти, которая была построена. Это видение порождает идеологию завоевания.
Политический план, который по-настоящему христианский, был бы эсхатологическим, то есть он относится к будущему и ориентирует текущую историю на Царство Божье, царство справедливости и мира. Это видение порождает процесс интеграции, который разворачивается с дипломатией, которая никого не уступает «человеку Провидения».
И именно поэтому дипломатия Святейшего Престола хочет установить прямые и текущие отношения с сверхдержавами, не вступая в предустановленные сети союзов и влияния. В этой сфере папа не хочет говорить, кто прав, или кто ошибается, потому что он знает, что в основе конфликтов всегда есть борьба за власть. Таким образом, нет необходимости воображать принятие сторон по моральным соображениям, что намного хуже для духовных.
Франциск радикально отвергает активизацию идеи Царства Божьего на земле, как это было в основе Священной Римской империи и подобных политических и институциональных форм, в том числе на уровне «партии». Поняв таким образом, «избранные люди» Войти в сложную политическую и религиозную сеть, которая заставит их забыть, что они на службе миру, противопоставляя их тем, кто отличается от тех, кто не принадлежит, то есть «враг».
Итак, христианские корни народа никогда не должны пониматься по-этническому. Понятия корней и идентичности не имеют такого же содержания для католика, как и для неоязычества. Триумфализм, высокомерный и мстительный этнизм на самом деле является противоположностью христианства. Папа 9 мая в интервью французской газете La Croix сказал: «Да, в Европе есть христианские корни. Христианство обязано поливать их, но в духе служения, как в мытье ног. Обязанность христианства в Европе - это служение ». И далее:« Вклад христианства в культуру - это то, что Христос моет ноги, служение и дар жизни. Колониализму нет места».
Против страха
Какое чувство лежит в основе убедительного соблазна для ложного союза политики и религиозного фундаментализма? Это страх перед развалом построенного порядка и страх перед хаосом. Действительно, он функционирует таким образом благодаря воспринимаемому хаосу. Политической стратегией успеха становится то, что поднимает тоны конфликтного, преувеличивающего беспорядка, волнует души людей, рисуя тревожные сценарии вне всякого реализма.
Религия в этот момент становится гарантом порядка, и политическая часть воплотит ее потребности. Обращение к апокалипсису оправдывает силу, желаемую богом или вступающую в сговор с богом. И фундаментализм, таким образом, демонстрирует себя не как результат религиозного опыта, а плохое и оскорбительное извращение.
Вот почему Франциск проводит систематическую контрпропаганду в отношении повествования о страхе. Необходимо бороться с манипуляциями в этой области беспокойства и неуверенности. Опять же, Франциск смел здесь и не дает богословско-политической легитимности террористам, избегая любого сокращения ислама до исламского терроризма. Он также не дает его тем, кто постулирует и хочет «святую войну», или строить барьерные ограды, увенчанные колючей проволокой. Единственная корона, которая имеет значение для христианина, - это та, у которой шипы, которую Христос носил на Голгофе. [4]
* Марсело Фигероа, пресвитерианский пастор, главный редактор аргентинского издания L'Osservatore Romano
Сноски
[1] Бэннон верит в апокалиптическое видение, которое Уильям Штраус и Нейл Хоу теоретизировали в своей книге «Четвертое превращение: какие циклы истории говорят нам об очередном свидании Америки с судьбой» . См. Также Н. Хау: «Где Стив Бэннон получил свое мировоззрение? Из моей книги ", в The Washington Post , 24 февраля 2017 года.
[2] См. А. Аресу, «Папа Франциск против Апокалипсиса», в Макрогео(www.macrogeo.global/analysis/pope-francis-against- thea-apocalypse ), 9 июня 2017 года.
[3] См. «Доналд Константин» Трамп? Могут ли Небеса вмешиваться непосредственно в выборы? ». В« Церковном воинстве »(www.churchmilitant.com/video/episode/vortex-donald-constantine-trump).
[4] Для дальнейшего размышления см. DJ Fares, «L'antropologia politica di Papa Francesco», в Civ. Кэтт. 2014 I 345-360; A. Spadaro, «La diplomazia di Francesco. La misericordia come processo politico ", ib 2016 I 209-226; DJ Fares, «Papa Francesco e la politica», ib 2016 I 373-385; JL Narvaja, «La crisi di ogni politica cristiana. Эрих Пшивара и идея «Европа», ib 2016 I 437-448; Id., «Il importantato della politica internazionale di Francesco», ib 2017 III 8-15.